Разные философские школы по-разному относятся к вопросам жестокости и мести.
Одна школа считала, что такого понятия как жестокость просто не существует. Есть ответное действие на раздражитель. То, что возможно в этом мире – допустимо. Иначе этого бы не было. Следовательно, нельзя кого-то называть «жестоким». Кроме того, «жестокость» относится к той категории понятий, которые абсолютны. А это значит, что она либо есть, либо ее нет. И поэтому нельзя оценивать действие с точки зрения любого другого понятия относительно понятия абсолютного.
Другая школа, напротив, считала, что жестокость – это мера развития личности. Выраженная ее способностью сосуществовать в обществе и совершать действия относительно другого живого существа с целью причинения ему боли физической или психической для удовлетворения своих потребностей при утверждении самого себя в своих собственных глазах. Считалось, что чем более развита личность, тем меньше вероятность совершения ею определенных действий, не соответствующих принятым в сообществе нормам самовыражения.
Но при этом предполагалось, что в такой трактовке любого понятия, выражающего действие по отношению к другому, присутствует большая доля субъективности и влияния окружающего мира на нормы поведения.
Так, при одной династии не считалось жестоким разрубить противника на куски, причем начиная с нижних конечностей.
А при другой династии медленное умерщвление считалось жестокостью. Противник, если он достоин тебя (раз ты с ним сражаешься) имеет право умереть не мучаясь.
Была еще одна школа. Её философия была отлична от всех существующих на земле. По вопросу жестокости основатель школы он считал, что только сам человек может определить, как он поступает. Никто и никогда не может дать оценку деятельности другого.
Все существующие правила – это отношение к вещам какого-то конкретного человека или группы людей. Отношение субъективное. И непозволительное для навязывания его остальным. Общество может принять или не принимать действия одного из своих собратьев, но не имеет морального права на одобрение или осуждение его.
Одна школа считала, что такого понятия как жестокость просто не существует. Есть ответное действие на раздражитель. То, что возможно в этом мире – допустимо. Иначе этого бы не было. Следовательно, нельзя кого-то называть «жестоким». Кроме того, «жестокость» относится к той категории понятий, которые абсолютны. А это значит, что она либо есть, либо ее нет. И поэтому нельзя оценивать действие с точки зрения любого другого понятия относительно понятия абсолютного.
Другая школа, напротив, считала, что жестокость – это мера развития личности. Выраженная ее способностью сосуществовать в обществе и совершать действия относительно другого живого существа с целью причинения ему боли физической или психической для удовлетворения своих потребностей при утверждении самого себя в своих собственных глазах. Считалось, что чем более развита личность, тем меньше вероятность совершения ею определенных действий, не соответствующих принятым в сообществе нормам самовыражения.
Но при этом предполагалось, что в такой трактовке любого понятия, выражающего действие по отношению к другому, присутствует большая доля субъективности и влияния окружающего мира на нормы поведения.
Так, при одной династии не считалось жестоким разрубить противника на куски, причем начиная с нижних конечностей.
А при другой династии медленное умерщвление считалось жестокостью. Противник, если он достоин тебя (раз ты с ним сражаешься) имеет право умереть не мучаясь.
Была еще одна школа. Её философия была отлична от всех существующих на земле. По вопросу жестокости основатель школы он считал, что только сам человек может определить, как он поступает. Никто и никогда не может дать оценку деятельности другого.
Все существующие правила – это отношение к вещам какого-то конкретного человека или группы людей. Отношение субъективное. И непозволительное для навязывания его остальным. Общество может принять или не принимать действия одного из своих собратьев, но не имеет морального права на одобрение или осуждение его.
