О рефлексах и сочетательно-рефлекторной деятельности

Сеченову принадлежит указание на то, что всякий вообще психический акт, являясь рефлексом головного мозга, в конце концов сводится к мышечному сокращению и, следовательно, к движению (Сеченов И. М. Рефлексы головного мозга. СПб., 1863). При этом имелись в виду собственно сокращения скелетных мышц, но надо заметить, что в то время еще не были известны факты, относящиеся к соматической, сердечно-сосудистой и секреторной функциям мозговой коры. Факты, добытые позднейшими исследованиями нашей и других лабораторий, ныне позволяют дополнить и видоизменить приведенное выше положение Сеченова, указав на роль мозговой коры в рефлексах головного мозга и заменив в нем субъективную терминологию объективной.

Руководствуясь этим, в настоящее время мы можем выставить в качестве положения то, что все вообще высшие — сочетательные рефлексы, происходящие при участии мозговой коры, в конце концов разрешаются либо сокращением скелетных мышц, двигающих внешние органы тела, либо сокращением гладких мышц, приводящих в движение внутренние органы, включая и сердечно-сосудистую систему, либо, наконец, внутренней секрецией.

Сеченову также принадлежит заслуга в отношении указания на то, что в случае «психического» осложнения рефлекса отношение между силой возбуждения и интенсивностью движения может подвергаться колебанию в ту или другую сторону. Иначе говоря, им впервые указано, что рефлексы мозга, или собственно корковые рефлексы, они же сочетательные рефлексы, подвергаются торможению, растормаживанию и стимулированию.

По Сеченову, все вообще неосложненные эмоциональным состоянием «психические» акты развиваются в виде рефлекса. Но и здесь необходимо сделать оговорку. В настоящее время нет оснований исключать из области высших рефлексов и те состояния, которые, по Сеченову, осложнялись «страстным», или, что то же, эмоциональным элементом, и которые мы обозначаем мимико-соматическими рефлексами, ибо хотя основные центры мимико-соматической деятельности лежат в подкорковых узлах, а именно, с одной стороны, в зрительном бугре, что было в свое время доказано мною, а с другой стороны, в связанной с ним, как стало известно позднее, стриальной системе; тем не менее соучастие мимико-соматической сферы в высших или сочетательных рефлексах происходит через мозговую кору. Дело в том, что в мозговой коре имеются особые области, раздражение которых отражается как на сердечно-сосудистой системе, так и на внутренней секреции. Кроме того, с мозговой коры могут быть вызваны разнообразные мимические движения (Бехтерев В. М. Основы учения о функциях мозга. 1906. Вып. VI).

Далее, Сеченову принадлежит указание, что мысль есть тот же рефлекс с усеченным концом, т. е. мысль составляет первые две трети «психического» рефлекса, и что первоначальная причина поступков или действий лежит во внешнем, «чувственном» возбуждении, ибо в отсутствие его никакая мысль невозможна.

По утверждению Сеченова, если положить на каждое новое зрительное раздражение по 5 секунд, то в течение 12 часов должно войти более 8000 впечатлений, еще столько же — через ухо и еще больше — через мышечные движения. Вся эта масса воздействий дает в результате ежедневно огромное количество сочетаний, лишь частично сходных между собой. Так называемая ассоциация есть не что иное, как последовательный ряд рефлексов, в которых конец одного рефлекса сливается с началом следующего. Условием упрочения ассоциации, оставляющей след, является ее повторение, а частое повторение ассоциации с одной из частей приводит к тому, что возбуждение этой части при малейшем намеке приводит к возникновению всей ассоциации (например, зрительно-осязательно-слуховой).

Путем часто возобновляющихся психических рефлексов человек постепенно обучается группировке своих движений, а вместе с тем и способности их задерживать. Благодаря этому среди психических рефлексов имеется множество таких, у которых происходит задержка их последнего действия.

Вот так была в свое время набросана схема психической деятельности знаменитым русским физиологом Сеченовым, установившая в этой области еще в 1863 г. чисто революционные взгляды. И современная русская физиологическая школа, и наша рефлексологическая школа свои первоначальные корни получили от Сеченова.

Всю деятельность, с помощью которой личность устанавливает свои отношения к окружающему миру, социальному и физико-биологическому, мы называем соотносительной. Она состоит из ряда высших, или приобретенных, иначе сочетательных, рефлексов и низших, наследственно передаваемых, следовательно, прирожденных рефлексов. В противоположность последним рефлексам, давно и хорошо изученным как физиологами, так и клиницистами, механизм приобретенных, или высших, рефлексов выяснен сравнительно недавно.

Исследования физиологов в области слюнных рефлексов и рефлексологической школы в области двигательной и частью сосудодвигательной сферы выяснили, что механизм этих рефлексов везде и всюду один и тот же и основан на установлении новых связей благодаря сочетанию рефлексогенного раздражителя, т. е. раздражителя, способного вызвать обыкновенный, или простой, иначе низший, рефлекс, с нерефлексогенным раздражителем, т. е. неспособным вызывать подобный рефлекс. Нескольких сочетаний такого рода уже достаточно, чтобы всякий нерефлексогенный раздражитель приобрел свойства рефлексогенного, т. е. он будет вызывать тот же самый рефлекс, что и рефлексогенный раздражитель. Этот рефлекс, таким образом, оказывается приобретенным благодаря возникшим новым связям в зависимости от управления ими в центральной нервной системе.

Среднее звено между прирожденными и приобретенными рефлексами образуют сложные органические рефлексы, точнее говоря, цепь рефлексов, развивающихся под влиянием внутренних раздражений и достигающих у высших животных и человека соответствующей цели при участии приобретенных рефлексов, направляемых органическими импульсами (питание, половая функция и др.). Наконец, мы выделяем еще особую категорию сложных рефлексов, которые выполняются при посредстве готового от природы механизма, но проявления которых осуществляются под влиянием как внутренних импульсов, так и внешних раздражителей; в последнем случае эти рефлексы зависят от индивидуального опыта. Указанные сложные рефлексы, характеризующие собой внутреннее состояние организма, обозначаются нами как мимико-соматические рефлексы, сопровождающиеся, между прочим, и общим изменением мимико-соматического тонуса. Относящиеся сюда рефлексы, такие как, например, смех, плач и гнев, выполняются путем готового от природы механизма, ибо ни один человек не учится ни смеяться, ни плакать, ни гневаться, тогда как внешние раздражители, вызывающие смех, плач и гнев, являются результатом опыта, приобретаемого в условиях данной социальной среды.

Таким образом, из общей соотносительной деятельности, благодаря которой устанавливаются все вообще отношения индивида к окружающей среде, мы выделяем, во-первых, типичную сочетательно-рефлекторную, представляющую собой совокупность разнообразных сочетательных, или приобретенных, рефлексов, в какой бы сфере организма они не проявились, во-вторых, мимико-соматическую деятельность, состоящую из изменений общего мимико-соматического тонуса и мимико-соматических рефлексов, в-третьих, сложноорганическую, или инстинктивную, деятельность и, наконец, в-четвертых, простую рефлекторную деятельность с конституциональными проявлениями, представленную видовым, наследственно передаваемым из поколения в поколение опытом.

В свою очередь типичная сочетательно-рефлекторная деятельность может быть разделена на рефлексы, имеющие характер, во-первых, ориентировочных, возбуждаемых главным образом внешними раздражителями, во-вторых, личных рефлексов, связанных главным образом с внутренними потребностями и выявляющихся в форме простых и сложных действий, будут ли они по своему характеру наступательными (агрессивными), защитными или оборонительными, выжидательными или подготовительными, в-третьих, символических рефлексов, проявляющихся в форме символов или знаков определенных предметов, явлений и состояний, а равно и взаимоотношений между ними, причем эти знаки могут быть с характером движения в форме жестов и пантомимы, с характером звуков и, наконец, с характером письма и рисования. Сложные формы этих символических рефлексов лежат в основе той деятельности человека, которая относится к произведениям искусства.

Видовой опыт индивида не ограничивается выявлением в форме простых рефлексов, но отражается еще унаследованным типом поведения в форме того или другого темперамента в смысле общего характера реагирования, унаследованными особенностями в форме преобладающего развития одной или другой стороны человеческой личности, а также унаследованными склонностями к тем или иным реакциям на внешние воздействия и, наконец, большей или меньшей одаренностью вообще. Все эти особенности как тесно связанные с общим сложением и развитием организма мы обозначим общим термином «конституциональные проявления», под которыми мы будем разуметь индивидуальный тип, или так называемый темперамент, антропологический тип (музыкальный, зрительный, моторный и др.), наследственные склонности того или иного рода и общую одаренность.

Нетрудно видеть, что если эти последние проявления личности наравне с прирожденными и (в значительной мере) сложными органическими рефлексами обусловлены биологическим фактором, унаследовано стоящим в связи с биологическим наследством личности и его общим складом или физической конституцией, то все остальные проявления личности, характеризующиеся теми или другими рефлексами высшего порядка, особенно же сочетательно-рефлекторная деятельность, стоят в прямой связи с внешними воздействиями социального и частью физико-космического характера, действующими на личность в период всей жизни, начиная со дня рождения.

Если принять во внимание, что и фактор унаследования есть в сущности результат биологически закрепленного опыта предшествующих поколений в области воздействий космосоциального характера, то мы должны прийти к выводу, что личность, в какой мере она выражается в своем поведении и в своих высших проявлениях, представляет собой явление по преимуществу социального порядка с биологическим основанием в более низших проявлениях, например в отношении простых рефлексов и конституциональных особенностей.

Что касается поведения личности и ее высших реакций вообще, то они обусловливаются, с одной стороны, импульсами, или раздражителями, получаемыми от внешнего мира, в особенности от окружающей социальной обстановки, а с другой — от внутренних факторов организма, т. е. от внутренних, или органических, раздражителей, причем безразлично, будут ли эти факторы стоять в связи с окружающими внешними условиями (как, например, голодание, лишение воздуха и т. п.), или же действовать совершенно независимо от внешних условий как предопределенные болезненными или наследств


Что интересного на портале?