Во второй день ноября удалось выехать в горы. Обожаю родную природу в любое время года. Как просыпается она по весне, жадно раскрываясь навстречу теплу. Как балует ягодами с июня по август. Как «бабьим летом» будоражит игрой красок. Как пухляком укутывает спуски в феврале. Но, в ноябре побывать на горной вершине выдалось впервые. Как-то привычнее открывать горнолыжный сезон, где-то в ноябре, в середине или ближе к концу месяца. А вот так пешочком, да с рюкзаками, при легком минусе - впервые.
Ну «туристы» мы те еще. Выезды на природу - приветствуем. Но только любовь и потребность в комфорте проигнорировать никак не можем. В связи с чем - «маршрут одного дня» теперь самый удобный для нас. Надо отметить, что так было не всегда.
Итак, ноябрь, утренние сумерки, пустая дорога. Острое желание спать уже улетучилось. Быстро, по пустой-то дороге добрались до места. А место было для всех знаковым. Кто-то 10, кто-то все 15 лет не был здесь. Но поголовно у всех было что-то захватывающее с ним связано. То ли потому, что место предназначено для экстремального отдыха. То ли потому что молоды были тогда. То ли потому , что оно уникально и живописно по настоящему. Лишь я оказалась здесь впервые. Честно говоря, сама не поняла, как так получилось. Я в целом много где была. Тем не мене открывать для себя впервые такую красоту было трепетно и захватывающе.
Октябрьские морозы наградили реку ледяным панцирем. А река оказалась резкой, стремительной и смела его напрочь. Лишь по берегам, да на перевалах прозрачная наледь причудливо, ажурным кружевом окаймляла серые камни. Где-то ледяные пластины буквально повисли в нескольких сантиметрах над водой. И по краям, точно жемчужины, свисали замершие капельки воды. Размеры и цвет жемчужин отличался у каждой льдины. И этот жемчужный ювелирный салон поражал своим разнообразием и восхитительным дизайном. Чтобы заснять эту красоту требовались чудеса альпинизма и эквилибристики. Глаз отвести было невозможно. Двигаясь по изгибам реки, мы дивились околозимним причудам. Цвет воды был холодно-зеленым. Где-то «ноябрьским ледоходом» проплывала одинокая льдина. На бурлящую воду в ледовом ожерелье можно было смотреть бесконечно.
Однако, горы звали нас. В надежде, что, наконец, сможем согреться, от реки мы устремились в горы. Я и предположить не могла, что в предзимье в лесу таки бурлит жизнь. Трава во всю зеленела, десятки видов мхов и лишайников, папоротник, какие-то кусты, травы. Не хватало только цветов, ну и ягод. Шиповник появлялся то здесь, то там, но не вкусный. Сразу вспомнилась та черника, в которой все вывозились на пике Салавата. Эта была отличная награда для наших смелых деток. Да и для нас тоже.
Подъем был резкий. Начали попадаться следы. Зайца все узнали без труда. На этом наши охотничьи навыки испарились. Новые следы: «Белка!»- кричала одна, «Нет - куница», «А может рысь?» Успокаивало только что следы были не крупные. «А вот и волчьи»- донеслось от брата.
Жалко, что не от его жены. Его проигнорировать было невозможно. Пришлось, мне, по крайней мере, держаться ближе. Пока отдыхали, выглянуло солнце. И откуда ни возьмись, в воздухе появились летающие насекомые. И сразу всем стало ясно, в чем прелесть ноябрьского похода - в отсутствии летающих тварей и жары палящей. До первых зубцов тем временем мы поднялись. Дальше был практически отвесный подъем. С нами был приятель. Его спортивные навыки никак не подвергались сомнениям, однако, экспрессивная манера передвигаться по скалам тревожила. После пары резких прыжков через расщелины, пришлось его попросить латентные суицидальные наклонности воплощать в другой компании.
С достигнутой высоты вид просто завораживал. Зеленой змейкой извивалась речка. Словно ее воды несли всю смытую с гор зелень. Белые кружевные берега окаймляли ее. Это изумрудное змеиное колье сверху было так же восхитительно, как и вблизи. И располагалось оно вокруг массивной горы- шеи. Мои бывалые туристы отметили, что летом, река теряется в зелени леса, а сейчас ее четко и ясно можно проследить. Когда пришло время спускаться - в очередной раз убедилась, что делать это намного сложнее, чем взбираться…
Однако, это не было конечной точкой нашего маршрута. Лучше гор, как помнится, могут быть только горы… В горах, я почему-то чувствую себя как дома. Будь то Уральские, Кавказские или Альпийские горы. Попадая туда, я точно знаю, что была Артемидой и разгуливала с луком и стрелами по горным кручьям. Мне все мило в горах. Это целый мир. Я не сторонник отдыха у моря. Горное озеро с эдельвейсами и рододендронами - вот это мой вариант. Или катание в Белой долине, с непременным глинтвейном по завершении. Или Архыз, где я еще до завтрака удирала в горы. И вот теперь, я знакомлюсь с ноябрьскими горами. И опять они мне нравятся. Вот еще бы теплая избушка поджидала наверху. Но, увы, на это рассчитывать не приходилось.
Каково же было мое удивление, когда наверху нас ждал не только костер, но и большая теплая компания. Высокогорное меню поражало своим разнообразием, тут были домашние котлетки, чебуреки, выпечка и много чего еще. Но и мы были не лыком шиты. Наш смелый скалолаз удивил всех шашлыком из индейки, приготовленным на мангале, решетке и углях, которые втащил на эту верхотуру. У бывалых альпинистов от удивления округлялись глаза. На вопрос: «А зачем это все?» последовал ответ: «А захотелось!». Мы впрочем, рассчитывали в основном на горячий чай с бутербродами - тоже были приятно удивлены. Впервые на такой высоте я вкушала самодоставленный и свежеприготовленный шашлык. Который оказался на редкость вкусным.
Удивляло количество палаток на вершине. Желание спать на горной вершине, можно как-то понять в звездном июле. Но для чего это делать в предзимье? Мне было не понятно. Тем более что можно было либо только сидеть у костра, либо двигаться - чтобы не замерзнуть.
Отдельным удовольствием было - сидя у костра, смотреть на семью наших друзей, которые первые поднялись наверх. Дочь 10 лет, старший брат, мама и папа - они так хорошо взаимодействовали между собой. Так органично выполняли свои роли. Брутальный папа, казалось, мог ночевать на этой вершине и без спальника - он единственный из нас, кто не подмерзал без костра. И все удивлялся - чего это мы мерзнем. Его жена, чьими заботливыми руками были приготовлены и чебуреки и все остальное - воплощала хозяйственность и заботу. Брату доставалось, конечно - но было ясно - из этого парня будет толк. Он и за костром успевал следить и сестренку без внимания не оставлял, то развлекал, то подтрунивал. И только младшенькой было позволено все. Папа переобувал намокшие ботинки, мама подкармливала, брат не давал заскучать. И не смотря, на положение принцессы, эта девочка встала, пошла к дровам и закричала: « Папа, пошли работать, надо дрова пилить». Какая хорошая трудовая мотивация сформирована - оставалось любоваться нам. Это, наверное, в семье, где каждый делает то, что должен делать и дети вырастают нормальные. Мирные, веселые, трудолюбивые. Одно удовольствие находиться рядом с этой семьей каждый раз.
Я чуть не забыла. Когда мы поднялись на самую вершину- вид открылся удивительный. На 180 градусов вокруг нас простирались горы. И все разные. Змеиное колье внизу превратилось в тонкую цепочку. Погода менялась на глазах. И самая величественная вершина Южного Урала становилась то серой, то полосатой, то ослепительно белой. Надо было только моргать помедленней, и картинка изменялась как в кино. Смелости стоять на краю не было совсем. Вспомнилось - что бесстрашные люди просто не осознают, какие они трусы, на самом деле. Неужели это я ныряла каких-то 20 лет назад со скалы в реку? Нет, не может быть. Только дочери не говорите, пожалуйста.
После того, как не по - горному вкусный обед был съеден, пришло время идти за дровами. Ну, хоть что-то хотелось уже поделать. Пока гуляли по лесу, обнаружили, что ели в этих краях как-то лихо закручены. Сосны и лиственницы прямые, как корабельный лес. Такого нигде не видела. Получается, что пока кто-то отчаянно борется за жизнь, свет, пространство - кто-то просто и красиво растет и живет?
Пришло время собираться и двигаться вниз. Распогодилось и снег стал подтаивать. На обратном пути нас ожидали молочные берега, застывшие на обрыве скал в окружении мхов. Это, похоже, таяли на плато снега, несли с собой взвесь и застывали. А зрелище было как будто где-то в Индии, если снег не попадал в кадр.
Много еще красивых видов было на нашем пути. Особенно запомнилось раскладное кресло, стоявшее на обезглавленном пальце-скале. Эти пальцы отделились от скалы и торчали каждый по себе на приличном расстоянии. На срезанной верхушке площадка в районе полутора метров. Забраться куда можно только по веревке. Отличное место для разговора с Богом.
Аскарова Альфия
