Как стать нормальной - по пояс деревянной, чтобы ничего не чувствовать и ни на что не реагировать?

Она заходит в кабинет, скромно садится в кресло, немного потупив взор.

Ей неловко из-за давно преследовавшего ощущения: "Со мной что-то не так! Помогите стать нормальной!"

 — А нормальной — это какой? — спрашиваю я. — Как в Вашем представлении выглядит "нормальный" человек?

Разговариваем.

Постепенно она раскрывается всё больше и больше.

Вся её кажущаяся ненормальность сводится к тому, что она — живая.

Живая — это значит со своими живыми чувствами и эмоциями. Со своими переживаниями.

Муж игнорирует, не уделяет внимания, флиртует с другими. Иногда позволяет себе грубость. Однажды даже дошло до рукоприкладства.
Всё внутри неё переворачивается и бунтует.
— Загипнотизируйте. Дайте волшебную таблетку, чтобы я никак не реагировала.

Сын-подросток хамит, совсем от рук отбился, не уважает.
— Наверное я плохая мать. Не справляюсь. Как стать нормальной?

А на прошлой неделе начальник наорал. Ругается, требует невозможного. Грозит увольнением.
— Помогите выключить эмоции, ничего не чувствовать, не обращать внимания и просто выполнять свою работу.
— Как робот? — на всякий случай уточняю я.
— Да, как робот, — не задумываясь вторит она. Голос немного вздрагивает, предательски подступает ком к горлу, но она умело справляется. Давит.

Понемногу движемся вглубь.
Папа в детстве подавлял и унижал.
Мама почти отсутствовала, была занята младшим братом.
Сверстники гнобили.
И тот мальчик, который нравился и даже проявлял внимание, вдруг оказался «за них».
Предал.

Кругом обстрел, засады, всегда будь на стрёме, держи оборону.
И дома, и в школе — какое-то перманентное пребывание в тылу врага.
Защиты ждать неоткуда.

И на первый взгляд не видится никакой связи между «там» и «тут».
Между папой, начальником, сверстниками, тем мальчиком, мужем, сыном…

— Сама виновата, — многозначительно резюмирует она.
— В чём же?
— Ну как в чём? Не надо было ему перечить, особенно когда пьяный.
— Папе или мужу?
— Обоим… Да и среди сверстников выделяться — ну зачем? Зачем мне нужны были эти пятёрки? — с грустью произносит она.

Работаем про папу, про сверстников.
Каждый из них в своей боли, в своей недолюбленности.
У каждого свои страхи.
Своя нелюбовь.

Я вижу этого папу, который не видит ни грамма уважения от мамы и уходит в запои.
Я вижу эту вечно отсутствующую холодную маму, утопающую в своей нелюбви и созависимости.

Я вижу этих подростков, каждый из которых играет «сильного» из страха оказаться слабым и занять её место.

Каждый научается компенсировать этот тотальный дефицит любви любым доступным для него способом.
И не задумывается о том, какую цену придётся заплатить.

И когда количество боли  от нелюбви зашкаливает, человек выбирает для себя приемлемый наркоз и постепенно теряет чувствительность.
В этот момент он не знает, что наркоз не бывает избирательным.
Ему не объяснили. Не предупредили.

Как в кресле у стоматолога, когда мы получаем укол лидокаина и перестаём чувствовать боль, давая, тем самым, врачу возможность спокойно поработать и сделать своё дело. В этот же самый момент мы перестаём чувствовать и вкус. И все другие ощущения тоже блокируются. И слегка thыпилявим из-за подавленной чувствительности языка. И можем даже ненароком прикусить щеку и не заметить.

Также происходит и с чувствами, и с эмоциями: как только мы запрещаем себе чувствовать эмоциональную боль, выбирая наркоз, в этот же самый момент… не в следующий, а именно в этот момент мы перестаём чувствовать и радость, и любовь, и восторг.

С физической анестезией проще — она действует совершенно определённое время и отпускает.
С эмоциональной — сложнее. Со временем она лишь укореняется и крепнет.

И потом непонятно, почему «вдруг» ничто не радует?
Куда делась та острота ощущений, которая была знакома в детстве?
Откуда этот вечный изнуряющий депресняк?

…….

(с) Юлия Орлова.

Запишитесь на бесплатную диагностическую скайп-консультацию. 

…….

…….

В статье использованы фото из к/ф «Нелюбовь»,
«Чучело», а также просто картинки из интернета.