Сегодня научная дисциплина, которая традиционна называется специальная психология состоит из отдельных разделов, она лишь простая сумма психологий различных нарушений. Другой подход лишь набирает силы и только намечает пути будущего развития (Сорокин В.М. 2011). Этот подход заключается в образование именно новой науки, со всеми особенностями характерными именно для определенной области научного знания.
Хотя открытых споров по этому вопросу никто не ведет, но и единого мнения, единого понимания тоже нету. В этой ситуации мне захотелось поделиться некоторыми своими мыслями касательно специальной психологии.
Действительно, а стоит ли плодить сущности? Если есть дисциплины, которые достаточно разработаны, то зачем нечто общее, которое может попытаться объединить то, что такому объединению и не подлежит вовсе? Есть ли реальная теоретическая и практическая потребность в некой общей науке, которая объединила бы в себе все вариации нарушенного развития. Даст ли что-нибудь новая общая наука в практическом плане? То есть, поможет ли она более эффективно лечить детей с нарушениями развития?
Специальная психология науку еще очень молодая и, возможно, этим объясняется её нынешнее состояние. То есть, она просто в начале пути. И ей еще предстоит четко обрисовать свой предмет, обозначить свои границы, отделить себя от других, смежных областей, а другие, наоборот, вобрать в себя. Общая методология, общий подход – всё еще впереди. Если посмотреть на историю науки вообще и на историю отдельных наук, то увидим эти периоды и в других гуманитарных областях знания.
Вторым моментом можно выделить изменение непосредственно в области практической работы. Эта область заметно изменилась за последнее время. Если раньше преобладали так называемые чистые нарушения развития (нарушения зрения, слуха, олигофрения и т.д.), то сейчас с каждым годом становиться всё больше нарушений развития, которые называют сложными и сочетанными, когда мы имеем сразу несколько нарушений у одного ребенка. Данная тенденция является именно тенденцией, а не отдельными случаями, и на сегодня это та реальность, с которой приходиться иметь дело всем специалистам, работающим с нарушенным развитием.
По большому счету у нас просто нет возможности оставаться в рамках классических сфер специальной психологии таких, как, например, «дети с нарушением слуха», «дети с нарушением интеллектуального развития» и т.д. Современный специалист для успешной работы должен быть специалистом, как минимум в нескольких отдельных нарушениях. Это огромное количество конкретной информации, но как известно больше не значит лучше. И просто очень много информации, не говорит о её качестве, и о пользе для улучшения состояния реального живого ребенка.
И тут сразу встает вопрос о причинах лежащих в основе различных нарушений психического функционирования. А также о причинах многообразия нынешних нарушений развития. И на практике мы сталкиваемся с потребностью выделения общих, существенных моментов, препятствующих нормальному развитию того или иного ребенка.
Сегодня также имеет место повышение научного интереса к определенным областям знания. Таким как процессы социализации и адаптации человека. Изучение этих процессов как бы сближает нормальное и отклоняющиеся развитие. Так как изучается и предел прочности человеческой психики, психологические ресурсы и психологические риски. Изучается феномен депривации. Сейчас вообще возрос интерес ко всем процессам, связанным с формированием человека. Всё это одинаково важно, как для нормального, так и для нарушенного развития.
И напоследок, хочу сказать, что наше время, как мне кажется, начинает по-новому ставить сам вопрос о людях с ограниченными возможностями, то есть об инвалидах. Если 20-ый век был веком перехода к гуманному отношению к таким людям, а также к всё возрастающему научному интересу к этой проблеме, то сейчас мы стоим на пороге уже чисто конструктивного подхода. Становиться необходимой стабилизация положения, как в плане отношения к ним здоровых людей, так и в плане государственной политики. Если мы признаем права таких людей и обязанности государства по отношению к ним, то становиться необходимым понимание их роли в жизни обществе, а не просто признание их право на существование. Если мы решаем, что обязанностью государства, и значит всех нас, является обеспечение нормальной жизни инвалидам, то чтобы это стало жизнеспособным и долговременным, это должно быть максимально приемлемым, оптимальным для общества в целом (и для самих инвалидов в том числе). Это должно быть наиболее оптимальным, как в материальном, так и в психологическом и ценностном плане. Очевидно, что это может быть достигнуто только путем наибольшей социализации людей с ограниченными возможностями. То есть, включением их в жизнь общество, на общих для всех началах.
Процесс социализации – это процесс включения человека в общество. В одно единственное общество для всех, а не в своё особенное для каждого нарушения. И это тоже в свою очередь ставит вопрос и о едином подходе к людям с разными нарушениями, и о каком-то более общем понимании и представление об этих нарушениях.
