На этой стадииклиентобычно регрессирует глубже. И становится внутри «гадким утенком», то есть тем маленьким, беззащитным, «слабым», «глупым», «некрасивым», «ничего не умеющим», «никчемным», «виноватым во всем» ребенком, каким в детстве его считали родители.
Прервать терапию на этой стадии - это оставить клиента в самом плохом восприятии себя и вечной борьбе, стремлении защититьсяотнападок негативных внутренних фигур.
И эта борьба будет снова проиграна уже тем,чтотерапевт отказался от такого «очень плохого» клиента, и это значит, что таким быть нельзя, таким тебя вновь не приняли и не примут никогда, такого, как ты, не могут выдержать, с таким, как ты, невозможно строить отношения и еще множество максимально катастрофических и негативных проекций и самоисполняющихся пророчеств в будущее, уничтожающих надежду на любые перспективы нетравматических отношений.
«Ничего», «никто», «никогда», в данном случае означает не только обесценивание с целью избегания сближения с кем-либо в будущем, защиты от очередного переживания травмы, но и масштаб той внутренней трагедии, которую переживал ребенок в детстве, поскольку для него отношение первичных и самых значимых объектов, родителей, равнялось отношению к нему всего мира.
И когда это очередное отвержение и утрата любви значимого объекта накладывается на состояние максимальной уязвимости, переживания максимальной плохости, идентификацию с наиболее неприемлемыми и отвергаемыми аспектами личности и личностными качествами, сохранению самоценности, сохранению своего Я, своей самооценки и за счет этого проживанию агрессии и отделения самого себя от травмирующего объекта и сохранению своей устойчивой и позитивной идентичности просто не из чего взяться.
Тогда человек утрачивает смысл жизни, появляются суицидальные мысли, уходит в социальную изоляцию, погружается в депрессию с превалированием обесценивания и ненависти к себе или с непринятием как себя, так и мира: яплохойи заслуживаю того, как со мной обошлись, мир – хороший, но мне нет в нем места, или я плохой, и мир очень плох, и не стоит того, чтобы с ним взаимодействовать, всё бессмысленно.
И человеку может понадобиться очень много времени, чтобы хоть немного вернуться в то самоощущение и самовосприятие, которое было у него до терапии.
Помочь в этом могут любые сферы компетентности человека, все социальные роли и идентификации, которые человек в себе принимает, межличностные отношения, круг общения, в котором человека принимают и видят таким, каким он является объективно на данный момент.
Однако, часто и это не может помочь, потому что самые негативные идентификации, ярлыки и «знания» о себе, причиняющие максимальную боль, часто очевидны только самому человеку и вновь и вновь воспроизводятся только внутрипсихически.
Но именно во внутреннюю, непосредственно проживаемую по чувствам реальность человек больше всего погружен и часто считает единственно правдивой.
И тогда, хотя порой и очень нескоро, человек вновь начинает искать того, кто примет на себя проекции беспощадных внутренних фигур и при этом станет алхимическим сосудом, в котором произойдет, наконец, трансформация, и очищение нашего внутреннего пространства ото всех примесей и кристаллизация нашего собственного Я и его неисчерпаемых внутренних ресурсов.
