Проблема "Я" в психологии
Во всем подслушать жизнь стремясь,
Спешат явленья обездушить,
Забыв, что если в них нарушить
Одушевляющую связь,
То больше нечего и слушать.
Гете
В отличие от философских теорий, претендующих на раскрытие "истинной природы" и "сущности" "Я" в целом, психология пытается расчленить эту проблему на составные части, которые могли бы стать предметом экспериментальных исследований. Однако классификация соответствующих Психологических теорий представляет большие трудности, так как они дифференцируются по различным линиям.
Во-первых, по предмету, на котором сосредоточен главный интерес исследователей. Одни интересуются прежде всего субъектными свойствами индивида, внутренними источниками его активности, которые выше были обозначены как идентичность и "Эго". Таковы, например, персоналистическая психология, фрейдизм, экзистенциализм, эгопсихология. Других занимает преимущественно "образ Я" как элемент самосознания.
Во-вторых, психологические исследования различаются по теоретическому контексту, углу зрения, под которым рассматривается проблема "Я". Там, где отправной точкой служит теория личности, "Я" чаще всего мыслится как некое структурное единство и наибольшее внимание привлекают его регулятивные функции. В контексте теории сознания на первый план выступают когнитивные особенности процессов самосознания, адекватность самооценок и т. п.
В-третьих, существенно различается методологическая стратегия исследований. Так, подход к изучению самооценок, этого ценнейшего источника в понимании "образа Я", меняется в зависимости от того, рассматриваются они исследователем как непосредственные компоненты "образа Я" или только как индикаторы каких-то глубинных и не осознаваемых личностью качеств (например, самоуважения). Психолог, считающий личность просто суммой черт, может удовлетвориться описательно — компонентным анализом и скажет, что "образ Я" складывается из представлений индивида о своем теле, уме, способностях, социальном положении и т. д. Для системно-структурного мышления такая стратегия принципиально неприемлема, генезис самосознания рисуется ему гораздо более сложным.
Первые шаги научно-психологического анализа человеческого "Я" были связаны с развитием естественнонаучного мышления и борьбой против идеализма. Идеалистические теории психики, считавшие "Я" источником всех человеческих действий, приравнивали его к "душе", или нематериальному "внутреннему агенту", который направляет поведение индивида, а сам не может быть ни выведен, ни сведен, ни объяснен. Естественно, что научная психология стремилась разоблачить этот "призрак", по выражению И. М. Сеченова, свести его к каким-то материальным процессам. Но к каким именно?
Большинство психологов XIX в. видели в "Я" чувственный образ, формирующийся на основе самоощущений и закрепленных памятью ассоциаций. Так, Дж. Ст. Милль связывал появление "Я" с памятью о совершенном действии. По мнению Ч. Пирса, "идея Я" возникает у ребенка в результате ассоциации факта перемещения вещей с движением собственного тела, которое осознается как причина перемещения. В. Вундт понимает "Я" как чувство связи всех индивидуальных психических переживаний, придавая особое значение в его генезисе кинестетическим ощущениям. Эта тенденция имела материалистическую направленность, была ориентирована на эксперимент и способствовала развитию ряда важных исследований (например, того, как человек осознает схему собственного тела). Особенно ценными в этом плане были работы И. М. Сеченова.
"Ребенок, - писал Сеченов, - множество раз получает от своего тела сумму самоощущений во время стояния, сидения, бегания и пр. В этих суммах, рядом с однородными членами, есть и различные, специально характеризующие стояние, ходьбу и пр. Так как эти состояния очень перемежаются друг с другом, то существует тьма условий для их соизмерения в сознании. Продукты последнего и выражаются мыслями: "Петя сидит или ходит". Здесь Петя обозначает, конечно, не отвлечение из суммы самоощущений постоянных членов от изменчивых... но мысли все-таки соответствует ясное уже и в уме ребенка отделение своего тела от своих действий. Затем, а может быть и одновременно с этим, ребенок начинает отделять в сознании от прочего те ощущения, которые составляют позыв на действия; ребенок говорит: "Петя хочет есть, хочет гулять". В первых мыслях выражается безразлично состояние своего тела как цельное самоощущение; здесь же сознана раздельность уже двух самоощущений... Так как эти состояния могут происходить при сиденье, при ходьбе и пр., то должно происходить соизмерение их друг с другом в сознании. В результате выходит, что Петя то чувствует пищевой голод, то гуляльный; то ходит, то бегает - во всех случаях Петя является тем общим источником, внутри которого родятся ощущения и из которого выходят действия".
Однако ограниченность психофизиологического и ассоцианистского подхода к проблеме "Я" состояла в том, что он не видел социальных аспектов самосознания.
Разумеется, даже авторы классических робинзонад, не говоря уже о психологах XIX в., прекрасно понимали, что человек живет в обществе и зависит от него. Но общество, подобно пространству в ньютоновской физике, мыслилось лишь как условие, рамка, внешняя среда развития личности. Содержание же рефлексивного "Я" казалось непосредственно данным (самочувствие) или формирующимся в результате самонаблюдения. Но что побуждает человека к саморефлексии, каковы критерии его самооценок и почему он заостряет внимание на одних аспектах собственного опыта в ущерб другим?
Человек осознает прежде всего такие свои свойства, на которые кто-то или что-то обращает его внимание. Это верно даже относительно элементарных физических свойств. Замечено, что, рисуя словесный портрет другого человека или автопортрет, Подростки значительно чаще, чем дети и взрослые, включают в эти описания свойства кожи. Дело в том, что появляющиеся в связи с половым созреванием изменения кожного покрова невольно привлекают к себе внимание окружающих, доставляя подросткам много неприятностей.
Уже простое описание, фиксация того или иного качества большей частью включает в себя момент оценки и сравнения. Вряд ли кто-нибудь измерял длину своего носа в сантиметрах. Однако каждый знает, большой у него нос или маленький, красивый или некрасивый. Постигается это путем сравнения.
Прилежный, умный, сильный, красивый, вспыльчивый, послушный, старательный - все эти определения имеют оценочный смысл и обязательно предполагают сравнение с кем-то. Разграничить осознание многих своих психических и даже телесных свойств от их социально-нравственной или эстетической самооценки практически невозможно.
Хотя "образ Я" всегда включает в себя определенный набор компонентов (представление о своем теле, своих психических свойствах, моральных качествах и т.д.), их конкретное содержание и значимость варьируются в зависимости от социальных и психологических условий и состояний. Кроме того, человек не просто "узнает", "открывает", но и активно формирует себя. Осознание каких-то своих способностей меняет его самооценку и уровень притязаний, да и сами эти способности не только проявляются, но и формируются в деятельности.
Уяснение этого постепенно подводило психологов, как ранее случилось с философами, к пониманию социальной природы "Я". Первым шагом в этом направлении было признание, что наряду с биологическим, телесным "Я", к осознанию которого индивид приходит "изнутри", благодаря развитию органического самочувствия, "образ Я" включает в себя социальные компоненты, источником которых является взаимодействие индивида с другими людьми. Наиболее известным вариантом этой модели была теория Уильяма Джемса. Джеме начинает с того, что разграничивает "познающее Я", "поток сознающей мысли", которое он обозначает английским словом "I" (буквально — "я", местоимение первого лица единственного числа), и "эмпирическое Я", обозначаемое словом "me" (буквально - "меня", которое не имеет в русском языке адекватной грамматической формы для передачи его существительным). "Me" - это "общий итог всего, что человек может назвать своим, включая не только его собственное тело и психические силы, но и все принадлежащее ему — одежду, дом, семью, предков и друзей, репутацию, творческие достижения, земельную собственность и даже яхту и текущий счет". "Эмпирическое Я" Джемс в свою очередь подразделяет на три компонента: "материальное Я" - тело, одежда, собственность; "социальное Я" — то, чем признают данного человека окружающие (каждый человек имеет столько разных "социальных Я", сколько существует отдельных групп или кружков, о мнении которых он заботится); "духовное Я" — совокупность психических способностей и склонностей.
При всей "буржуазности" этой модели, в которой текущий счет - такой же важный компонент "Я", как и тело, включение в нее социальных характеристик было, несомненно, шагом вперед. В буржуазном обществе собственность, имущественное положение и вправду составляют важный компонент личности и ее самосознания (вспомним блестящие рассуждения К. Маркса о том, как притягательная сила денег нейтрализует и перевешивает отталкивающую силу уродства).
Однако социальные и индивидуально-природные компоненты "Я" остаются в схеме Джемса рядоположными. Между тем осознание индивидуально-природных качеств также имеет свои социальные предпосылки. Вполне закономерно поэтому, что в последующем "социологизация" проблемы "Я" была продолжена.
В начале XX в. социолог Чарлз Хортон Кули сформулировал теорию "зеркального Я", согласно которой представление человека о самом себе, "идея Я", складывается под влиянием мнений окружающих и включает три компонента: представление а том, каким я кажусь другому лицу, представление о том, как этот другой меня оценивает, и связанную с этим самооценку, чувство гордости пли унижения. "Идея Я" формируется уже в раннем возрасте в ходе взаимодействия индивида с другими людьми, причем решающее значение имеют так называемые первичные группы (семья, сверстники и т. д.).
В 40-50-х годах теория "зеркального Я" стала базой множества экспериментальных исследований, выясняющих зависимость "образа Я" или частных самооценок от мнения окружающих. Результаты этих исследований показывали, что под влиянием благоприятных суждений окружающих самооценка повышается, неблагоприятных - снижается, причем нередко меняется и самооценка тех качеств, которые не подвергались оценке со стороны. Так, похвала, полученная от авторитетной для личности группы, может способствовать повышению общего уровня ее притязаний.
Поскольку теория "зеркального Я" в ее первоначальном варианте акцентировала внимание на зависимости формирования "образа Я" от мнения "значимого другого", человеческое "Я" выглядит в ней пассивным: оно только отражает и суммирует чужие мнения на свой счет, а взаимодействие людей в процессе их совместной деятельности сводится к обмену мнениями. На деле каждый индивид общается с множеством разных людей, которые воспринимают
